Я за столом сидел и ел,
Когда в окно Орел влетел
И сел напротив, у стола,
Раскинув два больших крыла.
Сижу. Дивлюсь. Не шевелюсь
И слово вымолвить боюсь:
Ведь прилетел ко мне за стол
Не чижик-пыжик, а Орел!
Глядит. Свой острый клюв раскрыл.
И тут мой гость заговорил:
— Я среди скал, почти птенцом,
Был пойман опытным ловцом.
Он в зоопарк меня отвез.
Я в клетке жил. В неволе рос,
О небе только мог мечтать,
И разучился я летать…
Беглец умолк. И я как мог
Его пригрел, ему помог —
И накормил, и напоил,
И в зоопарк не позвонил.
Дорóгой трепетно и рьяно
Россию вновь читаю я.
Стоят церквушки деревянные,
Как расписные вензеля.
Стоят соборы, как заглавие,
Храня рассказ про старину,
Про то, что трепетно прославило
В века печальную страну.
Леса им стали переплетом,
Их контур, полный простоты,
Напомнит то, что позолота
Должна идти лишь на кресты.
Наземным северным сиянием
Светлее высится собор
И, словно с вечностью свидание,
Прервет ненужный разговор.
С погоста к далям сумасшедшим
Кривые тянутся кресты –
Следы давно от нас ушедших
За темный полог пустоты.
Звенят сосульками березы
И тают, канув в синеву.
Колокола дрожат, как слезы,
И застывают на ветру.
Меня же все в разъезды носит.
А птицы тянут к небу клюв,
И наступает снова осень,
Свои хоругви развернув.
