Всё дождик да дождик… Всё так же качается
Под мокрым балконом верхушка сосны…
О, дни мои мёртвые! Ночь надвигается —
И я оживаю. И жизнь моя — сны.
И вплоть до зари, пробуждения вестницы, —
Я в мире свершений. Я радостно сплю.
Вот узкие окна… И белые лестницы…
И все, кто мне дорог… И всё, что люблю.
Притихшие дети, весёлые странники,
И те, кто боялся, что сил не дано…
Все ныне со мною, все ныне избранники,
Одною любовью мы слиты в одно.
Какие тяжёлые волны курения,
Какие цветы небывалой весны,
Какие молитвы, какие служения…
. . . . . . . . . . . . . . .
Какие живые, великие сны!
Сильные направили мечи
Против слабых, обнаживших сабли, —
Дрогнули в сраженье силачи:
Быстро утомились и ослабли.
Саблю изобрёл простой кузнец —
Человек расчётливо практичный,
Понимал он: рыцарям конец,
Станет конница демократичной!
Покорялись туркам-слабакам
Силачи, увенчанные лаврами:
Юнаки отважные Балкан,
Грозные арабы вместе с маврами.
Европейцы — тож не дураки,
Очевидцы рыцарской трагедии
Переняли лёгкие клинки,
Но ушло на это два столетия!
А Стамбулом правящий султан,
Говорят учебники истории,
Захватить успел десятки стран
Солнечного Средиземномория.
Русь могучей сделалась потом,
Славилась суворовцами храбрыми,
Учинила Турции разгром,
Но разила турок их же саблями!
