Была туманной и безвестной,
Мерцала в лунной вышине,
Но воплощенной и телесной
Теперь являться стала мне.
И вот — среди беседы чинной
Я вдруг с растерянным лицом
Снимаю волос, тонкий, длинный,
Забытый на плече моем.
Тут гость из-за стакана чаю
Хитро косится на меня.
А я смотрю и понимаю,
Тихонько ложечкой звеня:
Блажен, кто завлечен мечтою
В безвыходный, дремучий сон
И там внезапно сам собою
В нездешнем счастье уличен.
По фабрикам душным, по тюрьмам холодным
Несется задушенный стон;
По хатам убогим, полям недородным
Как эхо разносится он!
Но скоро поймут угнетенные братья,
Что сила — в народных руках!
И вместо молитв — раздадутся проклятья,
И месть запылает в очах!
Прочь непогода,
Солнце встает!
Всё — для народа;
Все — за народ!
Пусть жизни хоронят во тьме каземата;
Пусть стонет несчастный народ,-
Ведь каждое слово погибшего брата
Нам новые силы дает!..
И время настанет: исчезнет насилье,
Как долгий томительный сон…
И в битву мы вступим, расправивши крылья,
Под сенью кровавых знамен!..
Прочь непогода,
Солнце встает!
Всё — для народа;
Все — за народ!
И в битву мы вступим, не зная пощады,
Свершим мы отмщения пир,
И всюду построим тогда баррикады,
И ими покроем весь мир!..
Сбивайте ж, друзья, трудовыми руками
Позорные путы оков!
Идите скорее с косой и серпами
Под знамя народных борцов!
