1.
И остатки буржуазии русской,
спекуляцией взрастившей пузо.
2.
И империалисты-французы.
3.
Все — Врангелю идут на подмогу.
4.
Товарищи! Нам помогать некому.
Себе поможем сами.
5.
Крестьяне и рабочие! Винтовка с нами.
6.
Покончим с буржуазными псами.
7.
Дружно, товарищи, в ногу!
Гр. Бакланову
Что за бред? Неужели помню четко
Сорок лет этот голос и чечетку?
Мочи нет. Снова страх ползет в середку,
Я от страха старого продрог.
До тоски, до отчаянья, до крика
Не желаю назад и на полмига,
Не пляши, не ори, молчи, Марика,
Но прошу, заткнись, Марика Рокк.
Провались, всех святых и бога ради!
Нагляделся сполна в своей досаде
На роскошные ядра, плечи, стати
Со своей безгрешной высоты.
Ты поешь, ты чечетничаешь бодро —
Дрожь идет по подросткам и по одрам —
Длиннонога, стервоза, крутобедра,
Но не девушка моей мечты.
Не заманивай в юность — эту пору
Не терплю безо всякого разбору,
Вся она мне не по сердцу, не впору.
Костью в горле стала поперек.
Там на всех на углах в усах иконы,
В городах, в деревнях тайги законы,
И молчат в серых ватниках колонны,
Но зато поет Марика Рокк.
Крутит задом и бюстом иноземка:
Крупнотела, дебела, хоть не немка.
Вожделенье рейха и застенка,
Почему у нас в цене она?
Или все, что с экрана нам пропела,
Было впрямь восполнением пробела?
Или вправду устала, приболела
Раздавившая врага страна?
Ты одно мне по нраву, наше время!
Для тебя мне не жаль ни сил, ни рвенья.
Только дай мне еще раз уверенья,
Что обратных не найдешь дорог.
Ты пойми: возвращаться неохота
В дальний год, где ни проблеска восхода,
В темный зал, где одна дана свобода —
Зреть раздетую Марику Рокк.
