Над морем из серого крепа,
На призрачно-розовом шелке,
Труп солнца положен; у склепа
Стоят паруса — богомолки,
Пред ними умерший владыка
Недавно горевшего дня…
Ложатся от алого лика
По водам зигзаги огня.
Вот справа маяк полусонный
Взглянул циклопическим взором;
Весь в пурпуре, диск удлиненный
Совпал с водяным кругозором;
И волн, набегающих с силой,
Угрюмей звучат голоса…
Уже над закрытой могилой;
Померкнув, стоят паруса.
Что я вспомню, умирая,
Если вспомню что-нибудь
И не даст судьба незлая
Без раздумья мне уснуть
И, как в щелку, в двери Рая
Незаметно проскользнуть?
Выну что со дна шкатулки,
Подержу я что в руке?
Что приснится мне? Прогулки
Лет в шестнадцать по реке?
Вечер? Где-то поезд гулкий?
Звон лягушек вдалеке?
Или та, как будто кантом
Обведенная давно,
Ночь, когда влетел брильянтом
Светлячок в мое окно,
И над черным ночи бантом
Счастье было зажжено?
Червячок, сиявший летом
Слабым светом и теплом
И подобный тем поэтам,
Что порою меркнут днем,
Но полны нездешним светом
Под зеленым звезд лучом.
Он летал… Как было странно,
Было дивно видеть нам
Этот луч непостоянный,
Этот свет то здесь, то там,
Этот ласковый, обманный
Нежный блеск по сторонам.
И невольно, словно чудо,
Я запомнил навсегда,
Как крупинка изумруда,
Миньятюрная звезда
Залетела к нам — откуда? —
Улетела вновь — куда?
