Тосковать в снег весны, — о, банальные
Песни праотцев, скок чрез огонь:
С тигром крыться под своды бананные,
Догонять с рыжей пумой вигонь!
Март морочит морозная оттепель;
К печкам лепятся тени Мюрже…
Что ж плеснуло? груз тел, — не на отмель ли
К ласкам вешним две пары моржей?
Ночью вскрыть бы (проделки Лесажевы)
Потолки: лоб на лоб, рот ко рту, —
Сколько спаянных в дрожь! Иль рассажены
В них твои паладины, Артур?
Волны бьют с пустыря миоценова,
Чтоб, дрожа, грудь теплела в руке:
Древних дебрей слеза драгоценная —
Вздох табачный ловить в мундштуке.
Верб заветных где пух? — Не равно ли им,
Здесь, где страсть — на прилавок товар,
Лед и гейзеры, ель и магнолии…
А Джон Фич, темя вниз, в Делавар!
(из цикла «Красная книжка», стихи о редких животных)
На землях Чукотки, на склонах Камчатки
Оставил евражка свои отпечатки.
Не носит евражка сапог или тапок,
В сугробах следы его маленьких лапок.
Ах, жизнь у евражки не сахар, поверьте!
Евражка спасается чудом от смерти.
Грохочут лавины, топочут бараны,
Клекочут над норкой евражки орланы.
Орлан – не какая-то мелкая птаха,
И хвостик евражки трясется от страха.
Домой отнесите скорее евражку,
Скорей молоком напоите бедняжку.
Погладьте евражкины круглые ушки –
Он тут же свернется у вас на подушке,
Укроется хвостиком, сладко зевнет
И в кои-то веки спокойно заснет.
