Бледнеют тени. Из-за ставен
Рассвет бесстыдно кажет лик.
Над нами новый день бесправен,
Еще царит последний миг.
Гремит случайная телега
По тяжким камням мостовой.
Твое лицо белее снега,
Но строг и ясен облик твой.
Как стадо пьяное кентавров,
Спят гости безобразным сном.
Венки из роз, венки из лавров
Залиты — смятые — вином.
На шкуры барсов и медведей
Упали сонные рабы…
Пора помыслить о победе
Над темным гением Судьбы!
Ты подняла фиал фалерна
И бросила… Условный знак!
Моя душа осталась верной:
Зовешь меня — иду во мрак.
У нас под складками одежды,
Я знаю, ровен сердца стук…
Как нет ни страха, ни надежды —
Не будет ужаса и мук.
Два лезвия блеснут над ложем,
Как сонный вздох, провеет стон, —
И, падая, мы не встревожим
Кентавров пьяных тусклый сон.
К его улыбке я привык
И часто знаю наперёд,
О чём приветливый старик
Рассказ любимый поведёт.
Он помнит карцер, кондуит —
Тот давний век. И оттого
Порой цыгарка чуть дрожит
В руке медлительной его.
Он носит валенки всегда,
Потёртый форменный картуз,
И голова его седа,
И поржавел от дыма ус…
Но скоро опустеет класс,
И связкою ключей звеня,
Швейцар Лукич в последний раз
Из школы выпустит меня.
Настанет день — и класс пустой
Вновь заживёт, шумлив и юн,
И сядет ученик другой
За парту крайнюю мою.
И этот новый ученик
Знать тоже будет наперёд,
О чём приветливый старик
Рассказ любимый поведёт.
