Меж облаков, обвивших скалы,
Грозе прошедшей буйно рад,
Ты вниз стремишься, одичалый,
Сребристо-белый водопад.
И снизу, из окон отелей,
Мы смотрим в высоту, к тебе, —
Где ты, меж неподвижных елей,
Своей покорствуешь судьбе.
Напитан вечными снегами
На вознесенных высотах,
Ты в пропасть падаешь, струями,
Взметающими влажный прах,
Чтоб, о гранитные громады
Разбив бушующую грудь, —
Как все земные водопады,
В заливе мирном потонуть.
Застыли толпы у порога,
ждут не напрасно,
ведь женщина рождает Бога
не слишком часто.
И любопытным интересно
до нежной боли,
что про ребёночка известно,
на месте всё ли?
Он будет сильным, справедливым
на белом свете,
любого сделает счастливым
здесь, на планете.
В толпе слепые и калеки,
старухи, дети,
все говорят о человеке
тысячелетий,
заране знают про Распятье
и Вознесенье,
про всепрощенье и проклятье
и Воскресенье,
и девушка стоит у двери
с косою длинной,
самой себе не слишком веря,
что Магдалина.
Но появился голос сзади –
все обернулись:
– Чего толпитесь? Бога ради?
Совсем рехнулись!
Он родился не в тёплом доме
и не под крышей,
он появился на соломе,
но под звездою.
– А чьё же здесь вершится чудо
и кто родится?
– Здесь появляется Иуда,
он пригодится,
С ним обращайтесь осторожно,
храните, люди,
как без предательства возможно
дойти до сути?
