— Девочка! Девочка!..
Хроменькая Фенька прижимает к плетню острое личико и смотрит на дорогу.
— Девочка! Это свои, не бойся!
Из кустов осторожно поднимается рыжий мальчик. У него темные, запавшие щеки и синие глаза с лихорадочным, голодным блеском. Он протягивает через плетень худую руку:
— Послушай, девочка…
Фенька боязливо отступает назад.
— Нема хлиба, зараз картошки вынесу, — бормочет она, поворачиваясь, чтобы бежать в хату.
— Нет, нет! Подожди, подожди, девочка! Иди сюда!
Фенька останавливается. Мальчик оглядывается на дорогу и тихонько спрашивает:
— Знаешь Мирониху?
Фенька кивает головой.
— Послушай! У нее есть девочки. Это наши. Вызови их, скажи — Трубачев пришел.
— Московские? — шепотом спрашивает Фенька.
— Да, да! Знаешь ты их?
— Знаю.
Фенька пытливо смотрит на мальчика и боком перелезает через плетень:
— Они тут, на поляне. До Вали пошли. Пойдем — покажу!
Она, прихрамывая, бежит по тропинке; Васек едва поспевает за ней.
— Подожди немножко… Я не один, я с товарищами! — говорит Васек.
Из кустов один за другим выходят ребята. Бобик рвется из рук Пети Русакова и тихо рычит.
Фенька останавливается. В глазах ее мелькает беспокойство.
— Вон они, за оврагом… на поляне, — быстро говорит она и, повернувшись, бежит назад.
— Девочка! Девочка! Не бойся! — кричит ей вслед Васек. — Это свои!
Но Фенька не оглядывается.
— Испугалась нас! — вздыхают ребята. — Что же делать теперь?
— Ничего, сами найдем! Тут близко — на поляне где-то…
Мальчики спускаются в овраг, карабкаются наверх, потихоньку советуются:
— Может, лучше к Миронихе идти?
— Где тут поляна? Лес начинается уже…
— Жаль, испугалась девочка. Она бы показала.
— Эй, хлопцы, куда пошли? — вынырнув из густой травы, машет рукой Фенька. — Налево идите! За дубами тропинка будет. Чуете?
— Чуем! Чуем!.. Иди сюда!
— Не тронем мы тебя!
— Эх, ты, проводила бы!
Фенька мотает головой:
— Сами найдете — за дубами!
— Пошли! — говорит Васек.
На пригорке — широкостволые, старые дубы. Ребята настороженно и радостно улыбаются. На их лицах — нетерпеливое ожидание встречи. За дубами неожиданно открывается светлая лесная поляна. Солнце косыми лучами падает на траву.
Под молодой березкой, у свежей насыпи, покрытой сорванными полевыми цветами, прижавшись друг к другу, сидят две девочки. Они сидят под одним платком, подобрав под себя босые ноги. Легкий ветер пробегает по поляне. На березе бьется тонкая дощечка…
Васек еще издали видит двух девочек и свежую насыпь под березой. Сердце у него падает. Ребята в смятении останавливаются за его спиной.
— Кто-то умер… — хриплым шепотом говорит Васек, не двигаясь с места.
Лида Зорина быстро поднимает голову, платок скользит с ее плеч; она вскакивает, в упор смотрит на Васька остановившимися черными глазами, потом с криком протягивает вперед руки:
— Нюра! Нюра! Трубачев пришел!
Нюра бросается к подруге, обнимает ее за шею, и обе они громко плачут. Мальчики, тяжело волоча ноги, боязливо подходят к насыпи. На березе сиротливо бьется дощечка. На дощечке — короткая, скупая надпись:
ЗДЕСЬ ПОХОРОНЕНЫ УЧИТЕЛЬНИЦА МАРИНА ИВАНОВНА И ШКОЛЬНИЦА ВАЛЯ СТЕПАНОВА
Нюра падает на сорванные цветы, обнимает тоненький ствол березы:
— Валечка! Валя! Трубачев пришел!