Еще и лист в дубраве не поблек,
И жатвы с нив, под ясным небосклоном,
Не срезал серп, а в воздухе студеном,
Пахнувшем с гор, где Дух Зимы извлек
Ледяный меч, мне слышится намек,
Что скоро лист спадет в лесу зеленом.
И шепчет лист певцам весны со стоном:
Скорей на юг, ваш недруг недалек!
А я, зимой поющий, как и летом,
Без трепета, в том шелесте глухом
Густых лесов и в ясном блеске том
Осенних дней, жду с радостным приветом
Снегов и бурь, когда сильней согрет,
Чем в летний зной, восторгом муз поэт.
Опять у бездны на краю:
Безумье — вера? или — похоть?
И ревность, отставляя локоть,
Уже хозяйкою в раю.
И два бойца, и два борца
Одной развилки категорий —
Неверье с верой — снова в ссоре;
Их спорам не найти конца.
Борцов обоих — под замок.
Без стен и потолка темница,
Коробкой черепной — граница,
И отзвуки борьбы — в висок.
Их битва отравляет жизнь.
Какое, к чёрту, Ватерлоо!
Уж ночь, и скоро пол-второго,
Но — в новом раунде сошлись;
— главный лейтмотив.
:Престранный вид шизофрении;
Ведь оба лагеря — родные,
И всяк — по-своему правдив-
Наносит доводом удар,
И рана от любого — в сердце,
Не убежать, не отвертеться;
И день, и ночь слились в кошмар.
А разум, стоя в стороне,
Безумье ревности осудит.
Мне даже ад не страшен будет:
Страшней другого — ад во мне.
