Спит медведь, мышей пугая храпом,
Толстый и седой от куржака.
Тянет замусоленную лапу
Цепкой горстью губ и языка.
Тянет и причмокивает: «Вкусно!»
Падает ленивая роса,
Вызрела до сахарного хруста
Полоса молочного овса.
Спит луна в предутреннем тумане,
Спят в селе ночные сторожа;
Лишь ручей по ягодной поляне
Катится,
на камушках дрожа…
А над всем над этим,
за туманом,
За стеной зелёною тайги —
Звон берёз, шуршание бурана,
Волчье завывание
Пурги.
Уже вечереет… Спустился туман.
У берега тише шумит океан…
Рыбак, утомленный дневною тревогой,
Плетется с добычей к избушке убогой
И, полный признанья, бросает он взор
На моря родного туманный простор…
И берег уснувший угрюмо лежит,
Одна лишь высокая ива не спит…
Покорная ветру, над шумной пучиной
Качает надломленной бурей вершиной
И шепчется тихо с прибрежной скалой
О вихрях промчавшихся ночи былой.
