Андрей Викторович вел скромный образ жизни. По утрам он ел творог со сметаной, а по вечерам любил заниматься языками банту, на которых в Центральной и Южной Африке разговаривают. В общем, увлекался научной бантуи-стикой. Особенно нравилось ему читать «Большой суахили-русский словарь».
— Ндонга, — бормотал по слогам Андрей Викторович, — на языке суахили означает «кошка». Занятно!..
Тсого — «жираф». Поди ж ты!.. Мбанги-нтумба (и не выговоришь!) — «пингвин»… Тумбуку — «змея». Хм… Придумают же!
Начитавшись вдоволь суахильских слов, Андрей Викторович становился грустным и чувствовал себя одиноко. Он подходил к окну, подолгу глядел в сырые сумерки и вспоминал свое детство. Тогда он дружил с девочкой Машей. Они вместе прыгали с зонтиками с крыши сарая, изображая отважных парашютистов. И еще ухаживали за кроликами на школьном дворе.
«Может, поухаживать за кем-нибудь? — грустно размышлял Андрей Викторович. — Все же не так одиноко будет».
В дверь кто-то решительно поскребся. Андрей Викторович пошел открывать. На пороге сидела кошка.
— Вызывали? — промурлыкала она. — Чтобы холить, кормить и лелеять. Три раза в день, кроме воскресенья.
— Ах да! — спохватился Андрей Викторович, но тут же подумал: «Эка невидаль — кошка! Она почти в каждой квартире водится. А вот мне бы чего-нибудь экзотического да африканского происхождения…»
Не успел он додумать свою мысль, как в дверь просунулась шея жирафа — с головою на конце:
— Я африканского происхождения. И к тому же весьма длинношеее.
— А языком суахили владеете? — осведомился Андрей Викторович.
— Нет, — вздохнула шея жирафа, — языкам не обучена.
— Жаль… У меня, понимаете ли, квартирка однокомнатная, санузел совмещенный, потолки низкие. Трудновато будет за вами ухаживать, за такой длинношееееееей.
— Извините. — И шея жирафа скрылась за дверью.
«Эх, — подумал Андрей Викторович, — вот если б за каким-нибудь крупным пернатым поухаживать. Недаром же А.М. Горький писал: «Человек создан для счастья, как птица для полета!»
В дверях появился королевский пингвин.
— Я вроде бы птица. И довольно крупная, хоть и не пернатая.
— А летать умеете? — подозрительно спросил Андрей Викторович.
— Тяжеловат я для этого дела. Зато в холодильнике могу сидеть. Мне никакой мороз не страшен.
— У меня в холодильнике творог со сметаною…
И королевский пингвин тоже ушел.
За кем только ни мечтал поухаживать Андрей Викторович! На некоторое время прижилась у него змея анаконда. Правда, Андрей Викторович постоянно об нее спотыкался. Тогда анаконда перебралась на шкаф. Однако во сне она часто теряла бдительность и с грохотом шлепалась на пол. Соседи снизу жаловались на шум. Пришлось с анакондой расстаться. И вновь Андрей Викторович остался один-одинешенек.
Но однажды вечером, когда он наблюдал за сырыми сумерками, в дверь робко позвонили. «Опять какое-нибудь чудовище пожаловало», — уныло подумал Андрей Викторович.
Но это было не чудовище, а соседка из квартиры напротив. У нее оторвалась пуговица, и она решила обратиться за помощью к людям. Андрей Викторович сразу узнал в ней ту девочку Машу, с которой в детстве прыгал с зонтиком с крыши сарая, изображая отважного парашютиста. Теперь, правда, это была уже на девочка Маша, а доктор филологических наук Мария Анатольевна.
И очень захотелось Андрею Викторовичу за ней поухаживать. Он даже пуговицу ловко пришил — как раз к тому месту, откуда она оторвалась.
— Какой вы умелый! — восхитилась Мария Анатольевна. — Давайте с вами дружить. Как в детстве, помните?
— Да у меня уж комплекция не та, чтобы с крыши прыгать. И кроликов я помню очень смутно… — Тут Андрей Викторович оживился: — Вот если бы научной бантуистикой заняться!
— Можно и банДуистикой, — согласилась доктор филологических наук.
Так и стали они дружить, друг за другом ухаживая. По утрам вместе ели творог со сметаной, а по вечерам…
— Ндонга? — спрашивал Андрей Викторович.
— Кошка, — отвечала Мария Анатольевна.
— Тсого? — допытывался Андрей Викторович.
— Жираф! — не сдавалась Мария Анатольевна.
— Мбанги-нтумба? (Тьфу ты, язык сломаешь!)
— Пингвин.
— Тумбуку?
— Змея…
И наступила у Андрея Викторовича с Марией Анатольевной сплошная бантуистика — то бишь совет да любовь в тихом семейном кругу. С тех пор они рекомендуют всем следовать их примеру и предлагают даже
