Машины ехали и ехали. А Катя с папой стояли у светофора — ждали, когда зеленый свет загорится.
На другой стороне улицы был магазин.
— Что там продают? — спросила Катя.
— Это нотный магазин, объяснил папа. — На вывеске написано «НОТЫ».
— Ну и нет, — сказала Катя. — Это магазин «ЕНОТЫ». Просто буква «Е» от вывески отвалилась.
— Какие могут быть еноты в магазине? — удивился папа. — Сейчас зайдем, и ты сама увидишь. А я заодно куплю что-нибудь из нот русских композиторов.
Тут как раз зеленый свет загорелся. И через минуту папа открыл двери магазина.
С порога он почувствовал непривычный запах, но виду не подал. Он вообще не мог сдвинуться с места. Потому как увидел, что на полках смирно лежат еноты: большие и маленькие, толстые и тонкие, разных мастей и окраски.
— Пап, — прошептала Катя, — давай купим вон того, беленького…
Папа прочел табличку над прилавком: «Еноты для народных инструментов».
— Простите, — обратился он к продавщице, — а у вас ноты … извиняюсь, еноты русских композиторов есть?
— Вам для гармони или для балалайки?
— Лучше для барабана.
— Почти все» проданы, — развела руками продавщица. — Только еноты Мусоргского остались.
— А вон тот, беленький?
— Это енот для флейты с оркестром. Берете?
— Берем! — сказала Катя.
— Завернуть?
— Пожалуй, — пожал плечами папа. — Но как надо ухаживать? Кормить-то чем?
— Сухариками, — сказала продавщица. — У меня вот последние остались. Могу предложить…
На улице папа долго вертел головою — соображал, в каком направлении двигаться. Они опять перешли улицу. Папа обернулся. И ему показалось, что у входа в магазин действительно валяется упавшая буква «Е».
Тут в свертке зашевелился, заворочался белый енот. Высунул свою недовольную мордочку. Катя дала ему сухарик.
