Я сегодня расскажу вам про дорогу в Тчев,
Как на пыльном перекрестке битых три часа
Я стоял ошеломленный, вовсе проглядев
Всё видавшие на свете синие глаза.
Вел колонну итальянцев однорукий серб,
Под норвежским флагом фура проплелась, пыля,
И мне честь, шагая мимо, отдал офицер
В непривычном мне мундире службы короля.
Шли цивильные поляки, – пестрая толпа! –
Шел француз под руку с чешкой – пара на большой!
Их вчера столкнула вместе общая тропа,
Завтра снова их наделит разною судьбой.
Шел старик в опорках рваных, сгорблен, сед и хром,
С рюкзаком полуистлевшим на худой спине.
– Где батрачил ты? – спросил я. – Где свой ищешь дом?
– Я профессор из Гааги, – он ответил мне.
Шла девчонка. Платье – в клочья, косы – как кудель…
«Вот, – подумал я, – красотка с городского дна».
– Как вы хлеб свой добывали, о мадемуазель? –
И актрисой из Брюсселя назвалась она.
Шел в диковинных отрепьях, сношенных вконец,
Черномазенький мальчишка – что за странный взгляд?
– Где ж ты родичей оставил, расскажи, малец?!
– Их повесили в Софии год тому назад.
Так и шли людские толпы… Что там толпы – тьмы!
Всех языков и наречий, всех земных племен.
В эти дни земле свободу возвращали мы,
В эти дни был сломлен нами новый Вавилон.
