Ты пришла – настала в мире будто весна.
Шар земной
запомнил имя твоё.
Всё имеет срок,
а ты бессмертна, страна.
Жизнь моя,
дыханье моё.
Я смогу держать в ладонях солнце,
Я пройду сквозь годы-времена,
всё смогу,
я всё на свете смогу,
если ты со мной, страна!
Можно жить без песен, можно без дома вдали,
жить без сна,
шагать в степи без огня.
Но нельзя прожить
без этой вечной земли —
Родины,
Вскормившей меня.
Я смогу держать в ладонях солнце,
Я пройду сквозь годы-времена,
всё смогу,
я всё на свете смогу,
если ты со мной, страна!
А прожекторы — тускло-розовый и багровый —
То выхватывают,
то комкают
облака,
Будто плещутся пламенеющие покровы
Сатурналии, —
вакханалии, —
гопака.
Развиваются и свиваются покрывала,
То отпрядывают,
то вспыхивают
шары —
То ль невидимые знамения, то ль обвалы
В ино-значные,
ино-ритменные
миры.
Будто ухающею поступью сверх-колоссов
Над столицею
сотрясается
алый нимб,
Будто топотами
и громом
многоголосым
Содрогается
воздвигающийся
Олимп.
И приплясывающей
неистовствующей
грудой
Чуть просвечивают двоящиеся черты
Многоногой,
тысячерукой,
тысячегрудой,
Но такою же обезумевшей, как и ты:
Всероссийские завихряющиеся пурги
Поднимающей, улюлюкая, в трепаке —
Не Венеры,
не Афродиты,
не Кали-Дурги, —
Той, которой
ещё нет имени
в языке.
