Не убий!—
в полумраке грошовые свечи горят…
Из глубин
возникают слова и становятся в ряд.
Если боль
и набухли кровавые кисти рябин,
если бой,—
кто услышит твое: «Не убий..»?
Мы слышны
только самым ближайшим друзьям и врагам.
Мы смешны,
если вечность пытаемся бросить к ногам.
Есть предел
у цветка, у зари и у сердца в груди.
Мир людей.
И над каждым библейское: «Не укради!..»
Мир дрожит,
будто он искупался в январской воде…
Надо жить!
У последней черты. На последней черте.
Думать всласть.
Колесить, как товарный вагон
И не красть.
Разве что —
У богов.
Огонь.
«Всё суета сует»,- сказал Экклезиаст,
Добавив к этому, что всё томленье духа.
Для всех, для низших и высоких каст
Удел — лелеять собственное брюхо.
Все изыски, весь философский бред,
Ума игра, ценителей забава
Несут природе человека вред,
Но человек на всё имеет право.
Он может смысл видеть в суете,
В сплошном круговороте циклов жизни,
В богатстве, в праздности, в бессмыслице, в мечте
И даже в Бога гневной укоризне.
Нет никакой под солнцем новизны,
Приходят поколенья и уходят,
Несчастья и успехи – только сны,
Их череда не в нас, она в природе.
Нам смертным план природы не постичь,
Она одна всех нитей жизни пряха.
И, как бы не стремились мы ловчить,
Мы возвратимся в прах и вышли все из праха.
