Любите живопись, поэты!
Лишь ей, единственной, дано
Души изменчивой приметы
Переносить на полотно.
Ты помнишь, как из тьмы былого,
Едва закутана в атлас,
С портрета Рокотова снова
Смотрела Струйская на нас?
Ее глаза — как два тумана,
Полуулыбка, полуплач,
Ее глаза — как два обмана,
Покрытых мглою неудач.
Соединенье двух загадок,
Полувосторг, полуиспуг,
Безумной нежности припадок,
Предвосхищенье смертных мук.
Когда потемки наступают
И приближается гроза,
Со дна души моей мерцают
Её прекрасные глаза.
Там в болотах кричат царевны,
Старых сказок полет-игра.
Перелески там да деревни
Переминаются на буграх.
Там есть дом… Я всю ночь, ленивый,
Проторчу напролет в окне…
Мне играют часы мотивы,
Герцог хмурится на стене.
Дунет ветер, запахнут травы.
Выйдет месяц часок спустя.
Мне забыть бы тебя, отраву,
Как ненужное, как пустяк.
Дымный смех позовет. Куда там!
Он туза прилепит к спине,
Он вернуться велит солдату,
Под седую пройдет шинель.
До меня все слова испеты,
Было все — куда ни ступи.
Достает попугай билетик —
Мне талант об жизнь иступить.
Душит крик мой безродный, волчий
Тишиною лукавый дом.
Своры туч набегают молча.
Пухнут тучи, бегут с трудом.
Мне куранты конец сыграли.
Ворон кличет мою беду.
Ткут печаль в полутемном зале
Капли вальса да старый Дюк.
