Закат. Как змеи, волны гнутся,
Уже без гневных гребешков,
Но не бегут они коснуться
Непобедимых берегов.
И только издали добредший
Бурун, поверивший во мглу,
Внесется, буйный сумасшедший,
На глянцевитую скалу.
И лопнет с гиканьем и ревом,
Подбросив к небу пенный клок…
Но весел в море бирюзовом
С латинским парусом челнок;
И загорелый кормчий ловок,
Дыша волной растущей мглы
И — от натянутых веревок —
Бодрящим запахом смолы.
Вот так штука, вот так номер:
Жил я, жил, да взял и помер!
Все прошло предельно просто —
Скуки не тая,
Уронили меня в яму
Добрые друзья.
Хоронили — будто спали
На моей беде.
Закопали, закопали
И забыли, где.
Ах вы чертовы собаки,
Как же это так!
Хоть цветов бы положили
На один пятак.
Что спешить? Не на вокзале,
Дело не зимой,
Хоть бы речь одну сказали!
Нет, бегут домой…
Так-то, брат, —
Один уходишь
За свою межу.
Где-то вечер,
Где-то люди,
Я один лежу.
Двух вещей боялся в жизни,
Как слепой щенок,
А теперь вот обе сразу:
Мертв и одинок.
Проклинаю путь бесплодный,
Горькую судьбу…
Просыпаюсь — пот холодный
У меня на лбу.
В остальном же все в порядке
Я вполне живой.
Только гуще пахнут грядки
Первою травой,
Все невиданно живое
Близко и вдали,
И всего как будто вдвое —
Неба и земли.
Мокрый тополь почкой треснул
Радуясь весне…
Страшно это. Но полезно —
Умирать во сне.
