Пламя жадно полыхает.
Сожжено дотла село.
Детский трупик у дороги
Черным пеплом занесло.
И солдат глядит, и скупо
Катится его слеза,
Поднял девочку, целует
Несмотрящие глаза.
Вот он выпрямился тихо,
Тронул орден на груди,
Стиснул зубы: — Ладно, с…..ь!
Все припомним, погоди!
И по следу крови детской,
Сквозь туманы и снега
Он уносит гнев народа,
Он спешит догнать врага.
О, тайное томленье —
Весенняя тоска,
На душу умиленье
Наводят облака.
Все дышит, плещет, тает,
Все в солнце и воде,
Подснежник расцветает
При утренней звезде.
Вся Русь, как будто море
Кудесницы-весны,
А в небе птицы, зори
Янтарные и сны.
О, первое томленье
Проснувшихся ветвей,
И боль, и умиленье
В тревожности твоей.
А этот легкий холод
Растаявшего льда,
С тобою каждый молод
И счастлив навсегда.
Я радостно-печальный
Путем своим иду.
Конца дороги дальней
Во веки не найду.
Лишь белой ночью долгой
Припомню жизнь свою,
Над матушкой, над Волгой
Я песню пропою.
Как море, широка ты,
Родимая земля,
От беломорской хаты
До славного Кремля.
Мне сладостно бродяжить
В сермяге и с клюкой,
Никто меня не свяжет
Тревогой иль тоской.
Иду и не скучаю —
И доли не кляну.
Я песнею встречаю
Кудесницу-весну.
