На облаке белом я в небе летал –
И книжки смешные мне ветер листал.
На облаке белом верхом я летал,
Мороженым ласточек всех угощал.
На облаке белом я долго летал,
Иголкой на облаке дырки латал.
Но только не надо завидовать мне,
Ведь всё это было, ребята, во сне!
Внимая потокам приветственных слов,
Хмельницкий Богдан принимает послов.
Посол тут валахский, посол молдаванской
И князь, представитель земли трансильванской.
Прислал и державник Московии всей
С подарком послов к нему царь Алексей.
Не любо ль принять от владыки такого
И шубу соболью, и доброе слово?
От Польши здесь также послы и гонцы.
Он — дома, кругом козаки-молодцы:
Полковники славные, ратные люди,
Разгульные головы, крепкие груди,
Но — грубы, — что ж делать? — Их вождь-атаман
Доволен, радушен и весел Богдан.
При нем его женка, — богато одета,
Гостей принимает с улыбкой привета,
Сама ж, с деревянного ложкой в руке,
Табак растирает в простом черепке.
Хозяин уставил заздравные кубки
И сам набивает курителям трубки,
И в ценные кубки, гостям на почет,
Родную горелку он запросто льет.
Те — ждут его речи, все — на ухо чутки,
А он отсыпает им басни да шутки —
Зовет их обедать. ‘Нехай, — говорит, —
Вам жинка козацкого борщу зварит!
Що сталось, то сталось! Забудем всё злое —
И добре запьем да закусим былое!’
И вольно с заплечья вождя своего
Полковники речь приправляют его —
И — слово за словом — доходят до шуму.
‘Мовчытэ!’ — кричит он, сам — думает думу.
Он — бедный изгнанник. .. Невзгод и потерь
Пора миновала, — и вот он теперь
В почете великом… А что его ходу
Пособьем служило? — ‘Спасибо народу!
Ты, Русь! ты, народ православный! тебе
Обязан я, — мыслит он, — честью в борьбе!..’
