Так, левою рукой упершись в талью,
И ногу выставив вперед,
Стоишь. Глаза блистают сталью,
Не улыбается твой рот.
Краснее губы и чернее брови
Встречаются, но эта масть!
Светлее солнца! Час не пробил
Руну — под ножницами пасть.
Все женщины тебе целуют руки
И забывают сыновей.
Весь — как струна! Славянской скуки
Ни тени — в красоте твоей.
Остолбеневши от такого света,
Я знаю: мой последний час!
И как не умереть поэту,
Когда поэма удалась!
Так, выступив из черноты бессонной
Кремлевских башенных вершин,
Предстал мне в предрассветном сонме
Тот, кто еще придет — мой сын.
Пасхальная неделя
Изящна, как игрушечка,
Прелестная пастушечка
Плела себе венок.
И с нею рядом туточки
Наигрывал на дудочке
Прелестный пастушок.
И пели в тэт-а-тэтике
Любовные дуэтики.
Что с ними дальше станется –
Вам скажет окончаньице.
Но некая маркизочка
По имени Алисочка
Вдруг вышла на лужок.
И вот без промедленьица
Её воображеньице
Пленил сей пастушок.
«Вот мне б для адюльтерчика
Такого кавалерчика!»
Что с ними дальше станется –
Вам скажет окончаньице.
Тогда на эпиложечек
Взяла пастушка ножичек
И стала им махать.
При виде этих сценочек
Встал пастушок с коленочек
И удалился вспять…
Что станется с пастушечкой,
Страстей его игрушечкой?
Ни черта с ней не станется.
Вот вам и окончаньице.
