ИЗ ГАЗЕТЫ «ФЭЙФИЛД КРОНИКЛ»
Наши читатели с напряженным интересом встречают сообщения, которые мы время от времени публикуем, — сообщения о смертоносной эпидемии, свирепствующей вот уже два месяца и успевшей унести жизни многих жителей рыбачьей деревушки в окрестностях Эльфстона. Последние оставшиеся жители этой деревни, числом двадцать три человека — это все, что выжило от населения, еще три месяца назад составлявшего более ста двадцати человек, — были в прошлый вторник эвакуированы по распоряжению местной администрации и помещены в госпиталь графства. Теперь эта деревушка стала поистине «городом мертвых». Ни один живой голос не нарушает гнетущую, мертвую тишину.
Бригада спасателей состояла из шести крепких парней — рыбаков из соседней деревушки — отобранных главным врачом госпиталя, который поехал вместе с ними, возглавив караван карет скорой помощи. Эти шестеро были выбраны из огромного числа добровольцев, вызвавшихся участвовать в этой «обреченной экспедиции», потому что обладали огромной силой и отличным здоровьем и отважно вступили в схватку с коварной болезнью, невзирая на смертельный риск.
Были приняты все известные науке меры предосторожности для предотвращения инфекции; больных одного за другим бережно переносили на носилках, поднимали по склону холма и укладывали в кареты, которые стояли наготове на дороге. В каждой из карет работала медсестра. Пятнадцать миль до госпиталя кареты двигались шагом, потому что некоторые больные не выносили тряски, и обратный путь занял всю вторую половину дня.
Среди двадцати трех больных было девять мужчин, шесть женщин и восемь детей. Установить личности всех их пока не удалось, поскольку некоторые дети, оставшиеся сиротами после смерти близких, — еще младенцы; а двое мужчин и одна женщина находятся в таком положении, что просто не в состоянии связно отвечать на вопросы. Их рассудок находится в самом плачевном состоянии. Если бы они принадлежали к более состоятельным классам, на их одежде наверняка имелись бы метки с указанием имен. Но пока таких меток не обнаружено.
Помимо бедных рыбаков и членов их семей следует упомянуть еще о пяти несчастных: увы все пятеро уже помечены печатью неумолимой смерти. Право, трудно, очень трудно перечислять имена этих добровольных страдальцев, которые заслужили право навечно войти в число героев, прославивших Англию! Вот эти имена.
Преподобный Джеймс Бержесс, магистр богословия, и его жена Эмма. Он занимал пост викария в порту. Ему не было и тридцати, а поженились они всего два года назад. Дата их кончины была указана на стене их домика.
Вслед за ними мы вынуждены назвать имя всеми уважаемого доктора Артура Форестера, который после смерти местного врача благородно вступил в борьбу с беспощадной смертью, не сочтя возможным бросить несчастных страдальцев на произвол судьбы. Точную дату его смерти установить не удалось, но его тело было тотчас опознано, хотя он и был одет в простой рыбацкий костюм (который он надел тотчас по приезде в деревню.) Опознано оно было по экземпляру Нового Завета — подарку его жены, лежавшему у него на груди возле самого сердца. Руки покойного были сложены на груди. Было признано невозможным перевезти тело в какое-либо другое место: его решено было со всеми подобающими почестями предать земле вместе с четырьмя другими телами, найденными в других домах. Его супруга, урожденная леди Мюриэл Орм, обвенчалась с ним в то самое утро, когда доктор Форестер отправился к месту своей поистине жертвенной кончины.
Следом за ним упомянем имя преподобного Уолтера Сондерса, уэслейского священника. Его кончина последовала две или три недели назад, поскольку на стене домика, который он занимал, была обнаружена надпись: «Скончался 5 октября». Дом был закрыт, и в него, видимо, какое-то время никто не заглядывал.
Последним — по счету, а не по благородной самоотверженности и преданности своему долгу — следует назвать имя отца Фрэнсиса, молодого священника-иезуита, назначенного на это место всего несколько месяцев назад. Он умер буквально за несколько часов до прихода бригады спасателей. При осмотре его тело было опознано по одежде и распятию, которое, как Новый Завет на груди доктора, лежало у самого его сердца.
По прибытии в госпиталь скончались еще трое больных: двое мужчин и ребенок. Еще сохраняется надежда спасти остальных, хотя жизненные силы двоих или троих страдальцев находятся на исходе, но девиз «надежда умирает последней» требует сделать все возможное для их спасения.