‘Воспой нам песнь любви и брани,
О скальд, свидетель древних лет.
Той меч тяжёл для слабой длани,
Но глас века преживёт!’
‘Отцов великих славны чада
(Егил героям отвечал).
Священных скальдов песнь — награда
Тому, кто в битвах славно пал;
И щит его и метки стрелы,
Они спасут от алчной Гелы.
Ах, мне ли петь? Мой глас исчез,
Как бури усыпленный ропот,
Который, чуть колебля лес,
Несёт в долины томный шепот;
Но славны подвиги отцов
Живут в моемвоспоминанье;
При тусклом зарева мерцанье
Прострите взор на ряд холмов,
На ветхи стены и могилы,
Покрыты мхом, — там ветр унылый
С усопших прахом говорит,
Там меч, копье и звонкий щит
Покрыты пылью и забвенны…
Остатки храброго священны!
Я их принёс на гроб друзей,
На гроб Аскара и Елои!..
А вы, о юноши-герои,
Внемлите повести моей’.
На ужин пребогатый,
С огромным пиршеством и тратой,
Соседку из полей мышь в городе звала;
Ей стол дала
Со вкусом, с роскошью и с прихотью чрезмерной,
И для другини верной
Все яствы ставили в фарфоре, серебре
На лучшем изо всех, прекраснейшем ковре.
Но только жаль, что праздник прекратили.
Услышала хозяйка стук —
Не знаю, наверху во что-то колотили, —
И вдруг,
И вместе с гостейкой, не разобрав дороги,
Бежали по полям — отколь взялися ноги!
Но гостья ей: «Приди в поля ко мне
Откушать без чинов наедине.
Конечно, роскошь стол в полях не украшает,
Однако нам зато никто не помешает».
