Если хочешь молча плакать с неразлучною тоской,
Приходи смотреть на травы, на осоку над рекой.
Травы белый цвет роняют на текучую волну.
Шелестит, шуршит осока. Боль в душе идет ко дну.
Приходи сюда к теченью, в преломлении зари.
Неподвижный Синий камень, как любимый, избери.
В тихом шелесте осоки, в белом цвете лепестков,
Ты уснешь на Синем камне, меж зеленых берегов.
Не увидят, не узнают, не притронутся к слезам
Не увидишь сам, что видно душу синим Небесам
Только дрогнешь, как приснится, что навек — река с тобой,
Неподвижный Синий камень. Небо, сумрак голубой.
…И поселилась тишина
В избе над камской кручей.
Мать что-то вяжет у окна.
А сын уроки учит.
И так уже который год,
Т нет чудес на свете:
Не скрипнет дверь. И не войдет
Тот, долгожданный, третий…
Вернуться с фронта обещал,
Писал жене любезной:
«Я столько в кузне проторчал —
Сам вроде стал железный!»
Досель о хватке кузнеца
В округе ходят сказы.
А мальчик своего отца
И не видал ни разу.
Пусть даже был бы очень строг,
Не баловал ба лишку,
А лишь сказал бы: «Как урок?»,
Потом: «Расти, сынишка!».
Но есть и счастье у мальца.
Вздыхает мать украдкой:
— Ишь вымахал! Ну весь в отца —
И статью, и повадкой…
А он с ватагою ребят
Бежит из школы к Каме
И слышит:
Молоты стучат.
И в кузне душит пламя!
