Мы — несколько маленьких раковин близ кипенья бессмертных морей.
Мы — несколько пенных узорностей, летим все скорей и скорей.
Мы — белые тучки чуть видные бахрома разорвавшихся гроз.
Мы таем, блистаем, и падаем слезами на мертвый утес.
Мы стебли былинок что выросли на разбитой стене крепостной.
Весною своею цепляемся за осень мечты неземной.
Мы думаем будто мы думаем нами думают вихри миров.
Мы отзвуки тысячных отзвуков от звука нездешних громов.
Мы думаем будто мы ведаем Воскресенья зиждительный свет.
Мы, бедные бледные отсветы оттуда где места нам нет.
Шар земной,
шар земной.
Вот он —
передо мной.
Материки.
Острова.
Страны.
Ливни тропические.
Бураны.
Горы
вершинами — за облака.
Звезды, примерзшие
к ледникам.
Манят миражи
в зное пустынь.
Росы.
Они и в пустынях чисты.
Травы степные.
Сизое марево.
Рыбы
в океанах-аквариумах.
Всё,
чтобы людям жить хорошо,
есть на Земле,
словно в доме большом.
Два холодильника белых —
два полюса.
Лед не ножом —
ледоколами колется.
Шар земной
не от войн хорошеет — от пахоты.
Вот он —
весь в мирозданье распахнутый.
Это ж громадина,
это же — вещь.
Люди,
будем его беречь!
Чтобы, все так же
крутясь по орбите,
завтрашний век
он счастливым увидел,
век, где не будет
ни классов, ни войн…
Ветер в лицо.
Звезды над головой.
