И дик и невесел наш север холодный,
Но ты сохранила вполне
Горячее сердце и разум свободный
В суровой, чужой стороне.
С тяжелой тоскою по родине дальней,
Скромна, благородно-горда,
Ты шла одиноко дорогой печальной
Под гнетом забот и труда.
Ты злому невежде и плуту не мстила;
Как голубь, нежна и кротка,
Ты черные сплетни презреньем казнила,
Прощала всегда дурака.
Ты грусти своей показать не хотела
Пред бедной и жалкой толпой
И смело на пошлые лица глядела,
Сквозь слезы смеялась порой.
Но рано иль поздно минует невзгода —
Недаром ты крепла в борьбе, —
Как дочери милой, родная природа
Откроет объятья тебе.
И ты отдохнешь… Но под кровлей родною
Не помни минувшего зла;
Поверь: на Руси не одною душою
Ты крепко, любима была.
Опять простор небесной синевы
Горит светло в лучах чудесных,
И в дальний путь направились волхвы —
Найти Младенца в яслях тесных.
Идут в лучах серебряной звезды,
Несется праздничное пенье…
Но на пути — кровавые следы
Убийства, злобы, разрушенья.
На мир земной три старые волхва
Глядят печальными очами, —
Ужель бессилен праздник Рождества
Перед слепыми палачами!
Но белая безмолвствует земля…
И все тревожней, все печальней
В лучах звезды три старых короля
Бредут искать пещеры дальней.
Любовь — сильней тревоги и тоски,
В сердцах крепка живая вера,
Но правый суд и радость далеки,
Как Вифлеемская пещера!
