В далекой волшебной стране жила-была злая волшебница Злогулья. Целыми днями устраивала она людям всякие беды и неприятности. И не было для нее большей радости, чем увидеть чьи-то слезы или расстроенное лицо. Чужие горести только прибавляли ей сил: чем больше она вредила, тем могущественнее становилась. Конечно, она не могла все гадости делать одна, ей нужны были помощники. Их она искала среди нехороших людей. Как только человек делал что-то плохое, Злогулья тут же радостно потирала руки и говорила:
— Вот мой слуга на завтра! Ох, и натворим мы с ним дел!
По вечерам она варила в огромном черном котле волшебное зелье, оно отвратительно пахло и громко булькало. Когда зелье остывало, оно превращалось в прозрачное желе, в котором Злогулья, как в зеркале, видела своих новых помощников.
И вот однажды поздним летним вечером увидела она в своем волшебном котле девочку Аню. Вообще-то, это была хорошая девочка, только очень жадная. Она никогда никому ничего не давала.
Если Аня выходила во двор с мячиком, то всегда прятала его за спиной.
— Аня, Аня, — кричали ребята. – Как здорово, что ты вынесла мячик. Давай играть вместе!
— Нет, — отвечала Аня. – Не дам. Нет у меня никакого мячика!
Если Аня выходила с велосипедом, то никогда не давала покататься.
— Аня, Аня! – кричали ребята. – Какой у тебя красивый велосипед! Дай прокатиться!
— Не дам, — отвечала Аня и быстро уезжала.
Как только Злогулья увидела жадную Аню, то сразу обрадовалась и принялась колдовать:
Тирли, бирли,
Фырли, пырли!
Жабы, мухи,
Злые духи,
Я посыплю вас золой,
Превращайтесь в вихрь злой!
К жадной девочке летите,
Добрым людям навредите!
Из волшебного котла поднялся черный столб пыли, рассыпался на мелкие частички, превратился в огромную страшную ворону и с жутким карканьем вылетела в окно.
Утром Аня как всегда позавтракала и вышла во двор гулять. Сегодня она взяла с собой новенький самокат.
— Вот все обзавидуются, — подумала она. – Ни за что никому не дам!
Она каталась по дорожкам и показывала язык детям, бежавшим вслед за ней.
— Дай прокатиться, дай прокатиться, ну, пожалуйста! – кричали ребята.
Но Аня только мотала головой и хихикала. Наконец, она устала и присела отдохнуть. К ней сразу подошли друзья:
— Аня, ты же все равно сейчас не катаешься, дай, пожалуйста, на минуточку. Мы только попробуем!
— Не-а, — ответила Аня. – Это мой самокат. Никому не дам!
Черная ворона, сидевшая на высокой березе, громко каркнула и махнула крылом. И вдруг на плошадке началось что-то ужасное! Дети, которые всегда играли вместе, стали отнимать друг у друга свои игрушки.
— Это моя машинка, отдай! – кричал маленький мальчик в желтых штанишках.
— А ты отдавай мой трактор! — отвечал ему другой маленький мальчик в синей кепочке.
На краю площадки мальчишки играли в футбол. Только что там было весело, и вдруг высокий рыженький мальчик сердито сдвинул брови:
— Это мой мяч! Отдайте его немедленно, не пинайте мой мяч ногами!
Он забрал мячик и побежал домой. А следом за ним все дети перессорились, передрались, собрали свои игрушки и тоже ушли. Каждый сидел дома, играл своими игрушками и думал:
— Это только мое, никому не дам!
Аня удивленно оглянулась. На площадке было тихо, пусто и скучно. Она тоже взяла самокат и вернулась домой.
А дома бабуля пекла пирожки.
— Ты почему так рано, Анюта? – спросила бабушка.
— Все ушли, — сказала девочка. – Никто не хочет играть.
— Наверное, ты опять никому не давала покататься? – покачала головой бабушка.
— Не давала, — подтвердила Аня. – Это же мой самокат! Почему я должна делиться?
— Кар! – крикнула черная ворона, сидевшая за стеклом на подоконнике.
— И правильно, — вдруг сказала бабушка. – Ни с кем ничем делиться не надо!
— Да, — обрадовалась Аня. Ей понравилось, что бабушка с ней согласилась и не стала как всегда ругаться. – Бабуль, можно мне пирожок?
— Еще чего! – возмутилась бабушка. – Это мои пирожки. Я их пекла, я их и съем! Не хочу делиться!
— Ого, — испугалась Аня. – Бабуля, ты же всегда меня угощала.
— Ну и что? – удивилась бабушка. – А я передумала с тобой делиться.
— Дедушка, — побежала Аня жаловаться дедушке. – А бабушка мне пирожков не дает.
— Неужели, наша бабушка стала такой же жадиной, как и ты? – улыбнулся дедушка, перелистывая свою любимую книгу с красивыми картинками. Аня очень любила сидеть у него на коленях и рассматривать диковинных рыб и животных, которые там были нарисованы. Но сегодня дедушка вдруг захлопнул книгу прямо у нее перед носом и строго сказал:
— Не трогай мою книгу! И не смотри мои картинки!
— Ничего себе, — подумала Аня и пошла к себе в комнату.
Вечером с работы вернулась мама. Она купила для Ани новую куклу, но не захотела отдавать.
— Это же я ее купила, — сказала мама, разворачивая красивую коробку и вынимая куклу. – Значит, она моя. Вот я и буду в нее играть!
— Что же это творится? – расстроилась Аня и пошла смотреть «Спокойной ночи, малыши!».
Но перед телевизором сидел папа:
— Это мой телевизор! – сказал он Ане. – Только я могу его смотреть.
Аня совсем перепугалась. Она села на свою кроватку и заплакала. Вдруг кто-то мурлыкнул и потерся об ее ногу:
— А, это ты Мурка! Видела, что творится?
— Видела! – ответила Мурка.
— Ты умеешь разговаривать? – не поверила своим ушам Аня.
— Вообще-то нет, — сказала Мурка. – Но нас всех кто-то заколдовал, поэтому я стала говорящей.
— Хорошо тебе, а мне вот сегодня весь день никто ничего не дает! – всхлипнула Аня.
— Ничего хорошего. Мне сегодня даже молока не дали. Дедушка сказал, что это его молоко, раз он за ним в магазин ходил. Взял и выпил все! – обижено проговорила кошка и печально вздохнула.
— А кто нас мог заколдовать? – заволновалась Аня.
— Не знаю, пойду у знакомых поспрашиваю, — ответила Мурка и ушла.
Когда начало темнеть, она вернулась:
— Я все узнала. У нас во дворе появилась заколдованная ворона, которую послала злая волшебница Злогулья. На всех, кто тут живет, лежит заклятие жадности. Когда самый жадный в нашем дворе человек первый раз пожадничал, ворона сказала «кар», и колдовство начало действовать.
— А что же теперь делать? – перепугалась Аня.
— Надо найти, с кого все началось. Кто у нас самый жадный? – спросила Мурка.
— Не знаю, — пожала плечами Аня. – Надо будет завтра выяснить.
— Да, иначе нам Злогулью не победить. Если злые люди будут ей помогать, то так она сможет захватить весь мир! Надо чтобы злые стали добрыми, драчливые — мирными, непослушные — послушными, а жадные — щедрыми.
Чуть свет Аня выскочила во двор и увидела удивительную картину. Все дети играли только в свои игрушки, никто ни с кем не разговаривал, все сидели на разных скамеечках, и было во дворе тихо и скучно.
Аня забралась на пластмассовую красную горку и закричала оттуда:
— Ребята! Нам надо срочно выяснить, кто во дворе самый жадный!
— Мы теперь тут все самые жадные, — грустно ответил мальчик Дима.
— А раньше, когда мы играли все вместе, кто был самым жадным? – спросила Аня.
— Ты! – хором крикнули дети.
— Я? – не поверила Аня. – Не может быть!
— Ты, ты, — подтвердил Дима. – Мы всегда всем друг с другом делились, и только ты одна никому ничего не давала: ни самокат, ни велосипед, ни конфеты, ни мячик!
— Ой, — расстроилась Аня. – Получается, что это все из-за меня, это я во всем виновата! Я сейчас!
Она слезла с горки и побежала домой. Сначала Аня вынесла мячик и конфеты:
— Давайте играть вместе! Вот, угощайтесь!
— Кар, кар, — захлопала крыльями ворона.
— Ах, вот ты где! – закричала Аня и бросила в нее мячиком.
Ворона закаркала еще громче и села на самую верхушку дерева.
— Ну, держись, — воскликнула Аня и побежала домой. Сначала она вынесла самокат, а потом велосипед.
— Давайте кататься по очереди! – предложила она ребятам.
— Кар-кар-кар, — в последний раз закричала ворона и вдруг превратилась в столб черной пыли, а потом с березы на землю посыпались жабы, мухи и всякая гадость. Потом вся куча вспыхнула фиолетовым огнем и исчезла.
— Ба-бах! – загремело где-то далеко. Это взорвался волшебный котел Злогульи.
Откуда-то прилетел теплый ветер и разогнал серые тучи. Над площадкой, где дружно играли дети, снова засияло яркое солнышко.
Вечером вся семья сидела у телевизора и ела бабушкины пирожки. Аня вместе с новой куклой смотрела дедушкину книжку с картинками. Сытая Мурка спала возле блюдечка с молоком. Колдовство рассеялось, и она больше не разговаривала, а только мяукала.
Аня с того дня никогда больше не жадничала.
