Обличали.
Стряпали дела.
Возбуждались как-то некрасиво,
Чуть меня в могилу не свела
Правота родного коллектива.
Люди стервенели на глазах.
Был их гнев гражданский непомерен.
Я ушёл, заносчиво сказав:
«Прав во всём и в сделанном уверен».
Время оправдало и спасло,
Хоть и чёрным было время это,
Честь мою и даже ремесло,
Названное поприщем поэта.
Дали волю — можно воспарить.
Воздаянье, как пирог на блюде,
А о людях что уж говорить:
Наши люди…
О, бедный друг мой милый,
Не плачь, не плачь!
Кругом нас вид унылый
Пустынных дач.
День, точно майский, выпал,
Покой глубок!
Сентябрь листвой усыпал
В саду песок.
Я знаю — ты готова,
Так пусть же, пусть,
Пусть будет светлой снова,
Звенящей грусть!
Ни слов, ни слез, ни вздоха,
Гляди, — певуч
Из камня среди моха
Струится ключ.
И чтоб хватило силы,
Мне руку дай.
О, друг мой, друг мой милый,
Прощай, прощай!
