Уж третий год беснуются языки,
Вот и весна — и с каждою весной,
Как в стае диких птиц перед грозой,
Тревожней шум, разноголосней крики.
В раздумье грустном князи и владыки
И держат вожжи трепетной рукой,
Подавлен ум зловещею тоской;
Мечты людей, как сны больного, дики.
Но с нами Бог!.. Сорвавшися со дна,
Вдруг, одурев, полна грозы и мрака,
Стремглав на нас рванулась глубина, —
Но твоего не помутила зрака!..
Ветр свирепел — но… «да не будет тако!» —
Ты рек, — и вспять отхлынула волна.
Стоит девчонка,
Ленту теребя.
Не отвечает, как обычно, бойко.
Я почему-то вспомнила себя
И строгий голос:
– Что ж, садитесь.
Двойка.
Весна была.
И в школьное окошко
Врывался, как сегодня, май веселый.
А накануне пригласил в кино
Меня мальчишка из соседней школы.
Впервые пригласил.
До самой тьмы,
Решая неотложные проблемы,
Все обсудили,
Доказали мы,
Все – кроме той несложной теоремы.
Ну, а потом…
Тревожный сердца стук,
Учительница с длинным разговором,
Сочувствие в глазах подруг
И мамин взгляд с укором…
Весенний день как будто бы погас.
Зря под окошком ждал мальчишка милый.
Весь мир тогда, распахнутый для нас,
Вдруг двойка злополучная затмила…
Припомнив горечь памятного дня,
Смотрю сейчас на девочку другую.
Пускай осудят многие меня,
Но двойку ей поставить не могу я.
