Грудь ли томится от зною,
Страшно ль смятение вьюг, —
Только бы ты был со мною,
Сладкий и радостный друг.
Ангел благого молчанья,
Тихий смиритель страстей,
Нет ни венца, ни сиянья
Над головою твоей.
Кротко потуплены очи,
Стан твой окутала мгла,
Тонкою влагою ночи
Веют два лёгких крыла.
Реешь над дольным пределом
Ты без меча, без луча, —
Только на поясе белом
Два золотые ключа.
Друг неизменный и нежный,
Тенью прохладною крыл
Век мой безумно-мятежный
Ты от топпы заслонил.
В тяжкие дни утомленья,
В ночи бессильных тревог,
Ты отклонил помышленья
От недоступных дорог.
Телевизор и транзистор
и еще магнитофон…
Современность влезть стремится
в дом, в сознанье, в жизнь и в сон.
Будоражит. Жить торопит.
Ускорение. Прогресс.
В старой маленькой Европе
нет уже свободных мест.
Африканцы, азиаты
все — в Европу или в Штаты,
в обустроенный уют,
все хотели б жить богато,
только визу не дают.
Север, Юг, Восток и Запад —
мир как сумасшедший дом,
всё, что он успел настряпать,
кажется кошмарным сном.
Космос. Атомки. Подлодки…
Бром. Электрошок. Решетки…
До чего ты, жизнь, дошла!
Выбитые из седла
люди, люди — нет числа —
сумасброды, сумасбродки —
от наркотиков, от водки,
от того, что жизнь подла,
и от мирового зла.
Терроризм. Расчет короткий.
Непременно. Всё. Дотла.
