Люблю я собаку за верный нрав,
За то, что, всю душу тебе отдав,
В голоде, в холоде или разлуке
Не лижет собака чужие руки.
У кошки-дуры характер иной.
Кошку погладить может любой.
Погладил — и кошка в то же мгновенье,
Мурлыча, прыгает на колени.
Выгнет спину, трется о руку,
Щурясь кокетливо и близоруко.
Кошке дешевая ласка не стыдна,
Глупое сердце не дальновидно.
От ласки кошачьей душа не согрета.
За крохи немного дают взамен:
Едва лишь наскучит мурлыканье это —
Встанут и сбросят ее с колен.
Собаки умеют верно дружить,
Не то что кошки — лентяйки и дуры.
Так стоит ли, право, кошек любить
И тех, в ком живут кошачьи натуры?!
Она ему сказала: «Не звони!»
И не ищи со мной ты встреч отныне.
Навеки разошлись наши пути,
Давай с тобой останемся чужими.
Он слушал молча и понять не мог,
Чем он ее так сильно вдруг обидел.
Под окнами весь под дождем промок,
Ее любил, а может ненавидел.
Нет, не обидел он ее ничем,
Всегда был рядом, как собака предан.
До одури любя делился всем,
В осенний холод, укрывал пушистым пледом.
Но а она его жестоко предала,
Нашла покой в объятьях у другого.
И вечером теперь его ждала,
И для него готов был ужин дома.
А тот, который раньше был родным,
Навек простясь с невыносимой болью.
Кому-то снова станет дорогим.
И вновь его душа наполнится любовью.
