«Сыскать, — так молвил Соломон Дурак, —
Нам не легко в сонете пол-идеи.
И чрез пустое видим мы яснее,
Чем рыбин чрез неапольский колпак.
Суета сует! Он не под силу дамам,
И все ж, ах! рифм Петрарки тяжелей.
Из филина пух легкий, ветер, взвей, —
И будет он, наверно, тем же самым.»
Наверняка тот Соломон был прав;
Смысл не велик лирических забав, —
Что колпаки иль пузыри из мыла!
Но за сонетом у меня есть сила,
Бессмертен мой, как будто темный, стих:
Я имя поместил в словах моих!
Осел с овцой, с коровой и с козой
Когда-то в пайщики вступили
И льва с собою пригласили
На договор такой,
Что если зверь какой
На чьей-нибудь земле, случится, попадется
И зверя этого удастся изловить,
То б в случае таком добычу разделить
По равной части всем, кому что доведется.
Случись,
Олень к козе в тенета попадись.
Тотчас друг другу повестили,
И вместе все оленя задушили.
Дошло до дележа. Лев тотчас говорит:
«Одна тут часть моя и мне принадлежит
Затем, что договор такой мы положили».
— «Об этом слова нет!» — «Другая часть моя,
Затем что я
Львом называюсь
И первым между вас считаюсь».
— «Пускай и то!» — «И третья часть моя
По праву кто кого храбряе.
Еще четверту часть беру себе же я
По праву кто кого сильняе.
А за последнюю лишь только кто примись,
То тут же и простись».
