Когда на детский лоб, расчесанный до крови,
Нисходит облаком прозрачный рой теней,
Ребенок видит въявь склоненных наготове
Двух ласковых сестер с руками нежных фей.
Вот, усадив его вблизи оконной рамы,
Где в синем воздухе купаются цветы,
Они бестрепетно в его колтун упрямый
Вонзают дивные и страшные персты.
Он слышит, как поет тягуче и невнятно
Дыханья робкого невыразимый мед,
Как с легким присвистом вбирается обратно —
Слюна иль поцелуй? — в полуоткрытый рот…
Пьянея, слышит он в безмолвии стоустом
Биенье их ресниц и тонких пальцев дрожь,
Едва испустит дух с чуть уловимым хрустом
Под ногтем царственным раздавленная вошь…
В нем пробуждается вино чудесной лени,
Как вздох гармоники, как бреда благодать,
И в сердце, млеющем от сладких вожделений,
То гаснет, то горит желанье зарыдать.
Все березки да ясени
Да синь над полями.
И все ясное-ясное
В Ясной Поляне.
Все полно здесь особым,
Пронзительным светом,
Словно сразу два солнца
Стоят над планетой.
Просветленным и мудрым,
Доверчивым взором
В золоченое утро
Глядятся озера.
Березняк, что по склонам
Бредет, словно пахарь,
Щеголяет посконной
Крестьянской рубахой.
И блестит серый гравий,
Устилая дорогу, –
Путь, ведущий из графов
К простому народу!..
Ни гранита, ни бронзы,
Ни славы спесивой!
Лишь дубки да березы,
Чистый воздух России.
Лишь приветливый ветер
Гуляет в дуброве
Да колышутся ветви,
Густые как брови…
Этот сайт использует cookie для хранения данных. Продолжая использовать сайт, Вы даете свое согласие на работу с этими файлами. Политика конфиденциальности: https://lit-ra.su/politika-konfidentsialnosti/