Но честно, мне все надоело,
От жизни постылой тошнит,
И жарит меня неумело
Знакомый с пеленок гастрит.
Хочу много денег и славы,
Признаюсь… Охота любви?…
Когда все твердят про уставы,
Я брови сгущаю свои.
«Какая там слава, богатство?» —
Я тут же съедаю себя.
«Мечтаешь о том, что лукаво» —
Ворчит снова совесть моя.
А может мне лучше уйти,
Из дома в бессмертье лесов,
И душу от муки спасти,
Закрыв ум на Божий засов.
Вгоняет мой стих в твою вену
Какую-то легкую грусть,
Но выйти из грустного плена
Я за тебя не берусь.
Не вижу, но многие видят
У грусти худое лицо.
Выходит, глазами мерцая,
Веселье к тебе на крыльцо!
Испив чашу терпкой печали,
Трезвится сквозь слезы надежда,
И падает на пол одежда,
И падаешь ты на постель.
И мягко, и ровно ты дышишь,
И словно потерян средь стен,
И стих растворяется мой
В плетеньях попрятанных вен.
