Уложила сыночка кудрявого
И пошла на озеро по воду,
Песни пела, была веселая,
Зачерпнула воды и слушаю:
Мне знакомый голос прислышался,
Колокольный звон
Из-под синих волн,
Так у нас звонили в граде Китеже.
Вот большие бьют у Егория,
А меньшие с башни Благовещенской,
Говорят они грозным голосом:
– Ах, одна ты ушла от приступа,
Стона нашего ты не слышала,
Нашей горькой гибели не видела.
Но светла свеча негасимая
За тебя у престола Божьего.
Что же ты на земле замешкалась?
И венец надеть не торопишься?
Распустился твой крин во полунощи,
И фата до пят тебе соткана.
Что ж печалишь ты брата-воина
И сестру – голубицу-схимницу,
Своего печалишь ребеночка… —
Как последнее слово услышала,
Света я пред собою невзвидела,
Оглянулась, а дом в огне горит.
Лист, качаясь, напылался
До шафранно-красных жил
И по правилам баланса
По спирали закружил.
Вот он, тонкий, вот он, ломкий,
И, как мумия, он сух,
И уже по всей каемке
Он свернулся и пожух.
Лунный луч, на ветки брызни!
Старый лист, лети ко мне!
Мы с тобою в книге жизни
На расходной стороне.
Отпылав и отработав,
Будем падать вкривь и вкось.
Для бухгалтерских расчетов
Важно, чтобы всё сошлось.
Если стал уже каленым,
До густых дошел кровей –
То, согласно всем законам,
Должен шлепнуться с ветвей!
Вот и небо стало мглистым,
И темнеть грозится впредь.
Остается мне со свистом
Над землею пролететь.
