Я лежу, растянувшись как горестный вздох,
Лоб к земле слишком быстро приблизив.
Мне под ноги метнул кто-то щедро горох,
Посчитав его, видно, за бисер.
Я вдыхаю из трещин асфальтовых пыль
Чтоб смеяться, клубясь паровозом.
Хохочу. Удостоен был, я заслужил,
Я нарыл что-то, видно, в навозе.
И за то причащен был той доброй рукой.
Я асфальт целовал как скрижали,
Пел тому, кто горох сыпанул предо мной.
Жаль, конечно, что бисер зажали.
Горный ветер: не твое ль созданье
легкая вещественность чела?
Гладкий встречный ветер легких ланей, —
ты ее лепил… Легла
ткань на неосознанные груди
предвкушеньем бурных перемен,
а она, все знавшая в подспудье,
платье выше подобрав колен,
пояс затянувши над чреслами,
вдаль рванулась с нимфами и псами,
на бегу наладив лук,
чтобы, гнев смирив, с горы спуститься
к людям в дол, на помощь роженице,
обезумевшей от мук.
