Про подвиг слышал я Кротонского бойца,
Как, юного взвалив на плечи он тельца,
Чтоб силу крепких мышц умножить постепенно,
Вкруг городской стены ходил, под ним
согбенный,
И ежедневно труд свой повторял, пока
Телец тот не дорос до тучного быка.
В дни юности моей, с судьбой в отважном споре,
Я, как Милон, взвалил себе на плечи горе,
Не замечая сам, что бремя тяжело;
Но с каждым днем оно невидимо росло,
И голова моя под ним уж поседела,
Оно же все растет без меры и предела!
Ах, как хочется куда – нибудь скрыться,
Ох, как хочется мне убежать.
Прочь из мертвого города этого,
Путь далёкий простором держать.
От старинных и холодных построек,
От коварных и глупых друзей,
От зловещих, от продажных наёк,
И набитых друг другом людей.
От бездомных там товарных подружек,
Уже кем-то бракованных мест…
И заблёванной здесь стаи из кружек
Кабака под названием «КРЕСТ».
От словесной щепотки мышления,
Рваных нервов фальшивой струны.
Где явь сна распыляет творением,
В фон заветной не детской мечты.
Ну, как хочется чего–нибудь сделать,
Чтобы напрочь не видеть давно.
Их смешные глаза упоения,
Сквозь прогревшее видом – окно.
Безоглядно, вцепиться в дорогу…
И преграды пройти бы легко.
Навсегда улететь с диким восторгом –
Далеко, далеко, далеко…
