Во дни минувшие бывало,
Когда являлася весна,
Когда природа воскресала
От продолжительного сна,
Когда ручьи текли обильно
И распускалися цветы,
Младое сердце билось сильно,
Кипели весело мечты;
С какою радостию чистой
Я вновь встречал в бору сыром
Кувшинчик синий и пушистый
С его мохнатым стебельком;
Какими чувствами родными
Меня манил, как старый друг,
Звездами полный золотыми
Еще никем не смятый луг!
Потом пришла пора иная
И с каждой новою весной,
Былое счастье вспоминая,
Грустней я делался; порой,
Когда темнели неба своды,
Едва шептались тростники,
Звучней ручья катились воды,
Жужжали поздние жуки,
Казалось мне, что мне недаром
Грустить весною суждено,
Что неожиданным ударом
Блаженство кончиться должно.
Как-то заинька трусишка,
Зайка – серые штанишки,
Повстречал в лесу лисичку,
Очень хитрую сестричку.
Зайка лиску увидал,
Как осинка задрожал.
А лисичка-то хитрит
И зайчишке говорит:
«Что ты, заинька, дрожишь?
Что ты, серенький, молчишь?
Не приветствуешь меня,
Ведь с тобою мы друзья!
Дай тебя я обниму,
Лапку я твою пожму».
Только треснул вдруг сучок.
Слышит лиска голосок:
«Не пожмёшь! И не старайся!
И отсюда убирайся!
Друга съесть тебе не дам!
Лапы прочь! А то поддам!»
Видит зайка: из-под ёлки
Выбегает ёж из норки,
Палкой он лисе грозит.
Ну а та как побежит!
И лишь пятки засверкали,
Только лиску и видали.
