Крылья обрублены — на пике, не до пика,
и страха до каждой впотьмах пробки.
Ночь водит по коже иголкой,
а утро — раскуривает сигару
на краешке бота.
И я лишь виноват ни в чём,
когда душное измеряет душу.
Мы застыли в движении — при ём,
и взгляд проводящий — выверенно
подслушан.
Каменный мальчик — а мыслей до снега
кружит в августе зачатий.
От последнего лунного берега
до первого отплытия — лишь длина
окончательна.
В серой комнате — дым сигарет,
отсутствие звука и лишние стаканы.
Сквозь взгляд уголка пробивается свет,
который не согревает, но становится твоей
ранимой гранью.
произведение относится к этим разделам литературы в нашей библиотеке:
