Я слышу четче с каждым годом —
Не сердцем, не рассудком, нет —
Синклит над русским сверхнародом,
Его огни и странный свет.
В раздумьи, созерцаньи, бденьи,
На чутких тропах к забытью,
И в тонком хладе вдохновенья
То излученье узнаю.
Оно струится от полотен,
С клавиатур, камней, страниц;
Пред ним плотской состав — не плотен,
Меж ним и волей — нет границ.
Внося беззвучно, с постоянством,
За мыслью мысль на лист ума,
Оно не знает ни пространства,
Ни слова тусклого ‘тюрьма’.
Творцы, кого мы звать привыкли
Давно замкнувшими свой круг,
Творят в ином, высоком цикле
И в душу смотрятся, как друг.
О, если б только сроки! сроки!
О, лишь успеть бы до конца,
До первых нимбов на востоке
Осуществить свой долг гонца.
