Отчаянье мой духъ какъ Фурія терзаетъ:
Тоска моя на все, на саму смерть дерзаетъ:
Вся кровь тревожится: смущается мой зракъ:
И въ чувствахъ и въ умѣ дымится адскій мракъ:
Всѣ мысли онъ мои, все сердце онъ тревожитъ,
И муки всякой часъ мои стократно множитъ.
О состояніе нещастнѣйшей души!
Хотя мнѣ смерть уже способствуй и спѣши,
Съ отягощеннаго снять серца злое бремя!
Пересѣки мнѣ жизнь и прекрати мнѣ время!
Я рвуся и стѣню, я стражду день и ночь,
И неотходитъ грусть ни на минуту прочь,
Не можно больше жить съ толикою тоскою,
Подай мнѣ руку смерть и приведи къ покою!
Что-то мне недужится,
что-то трудно дышится…
В лугах цветет калужница,
в реке ветла колышется,
и птицы, птицы, птицы
на сто ладов поют,
и веселятся птицы,
и гнезда птицы вьют.
…Что-то неспокойно мне,
не легко, не просто…
Стремительные, стройные
вокруг поселка сосны,
и тучи, тучи, тучи
белы, как молоко,
и уплывают тучи
далеко-далеко.
Да и меня никто ведь
в плену не держит, нет.
Мне ничего не стоит
на поезд взять билет
и в полночь на разъезде
сойти в глуши лесной,
чтоб быть с тобою вместе,
чтоб стать весне весной.
И это так возможно…
И это так нельзя…
Летит гудок тревожно,
как филин голося,
и сердце, сердце, сердце
летит за ним сквозь мглу,
и горько плачет сердце:
«Как мало я могу!»
