Лишь благосклонный мрак раскинет
Над нами тихий свой покров
И время к полночи придвинет
Стрелу медлительных часов,
Когда не спит в тиши природы
Одна счастливая любовь,—
Тогда моей темницы вновь
Покину я немые своды…
Летучих остальных минут
Мне слишком тягостна потеря —
Но скоро Аргусы заснут,
Замкам предательным поверя,
И я в обители твоей…
По скорой поступи моей,
По сладострастному молчанью,
По смелым, трепетным рукам,
По воспаленному дыханью
И жарким, ласковым устам
Узнай любовника — настали
Восторги, радости мои!..
О Лида, если б умирали
С блаженства, неги и любви!
При входе в школу стояла завуч Ия Иванна
и мерила челки: до кончика носа, но не длиннее.
А длинноволосых, не уважавших ее идеала,
гнала в парикмахерскую, чтоб стриглись короче,
в этом была идея.
Торжествовали регламентация и порядок,
как и должно было быть у нас в образцовой школе.
Мы были единообразны, как на парадах
войска Николая Первого на Марсовом поле.
Ия Иванна преподавала у нас в десятом
Историю СССР и в партбюро состояла,
а кроме того, она была депутатом,
и даже от суммы всех этих деятельностей не уставала.
И каждый день, постоянно и неустанно,
чтоб кто-то нестриженый не проскользнул ненароком,
при входе в школу стояла Ия Иванна,
у входа в жизнь, у начала, перед порогом.
