Соловей мой, соловейко,
Птица малая лесная!
У тебя ль, у малой птицы,
Незаменные три песни,
У меня ли, у молодца,
Три великие заботы!
Как уж первая забота —
Рано молодца женили;
А вторая-то забота —
Ворон конь мой притомился;
Как уж третья-то забота —
Красну-девицу со мною
Разлучили злые люди.
Вы копайте мне могилу
Во поле, поле широком,
В головах мне посадите
Алы цветики-цветочки,
А в ногах мне проведите
Чисту воду ключевую.
Пройдут мимо красны девки,
Так сплетут себе веночки.
Пойдут мимо стары люди,
Так воды себе зачерпнут.
1834 г.
Увы! в природе есть единственный закон,
Незнающий ни льгот, ни исключений:
Ему, ужасному, мир бедный поручен,
Как инквизитору власть пытки и мучений,
И не спасет от гибельных сетей
Несправедливого всеобщего закона
Ни Александров меч, ни мудрость Соломона,
Ни черный мрак темниц, ни глубина степей.
Не много слов на траурной скрижали:
«Люби» — «Страдай» — и только!
Но суров Всемирный смысл непреходящих слов.
Века прошли, любили и страдали.
Закон смешон, пока неизъясним.
Закон премудр, когда он прост и ясен,
Друзья мои, «закон любви» прекрасен.
Но я постиг его несчастием моим.
Молю вас, страшных слов умом не постигайте!
Без размышления идите в горький путь;
Не думайте природу обмануть.
Живете!… Так любите и страдайте!
