Средь голых стен, изъеденных клопами,
Ни в смерть, ни в страсть не верящий давно,
Сидит поэт, и пялится в окно,
И утомленно вопрошает память.
Внизу — проспект с огнями и толпами,
Здесь — гребни крыш, безлюдно и темно.
В пустом бокале вспыхнуло вино.
Восходят звезды робкими стопами.
Пером он помавает в пузырьке,
Чтоб раздробить сгустившуюся влагу,-
И легкая строка, скользя к строке,
Узором клякс ложится на бумагу.
Поэзия российская жива,
Пока из клякс рождаются слова.
Сидел под лавочкой
Сверчок.
Сидел под лавкой —
И молчок!
А тут бежит
Соседка мышь:
— Эй ты, сверчок,
Опять сидишь?
А нам, мышам,
Когда присесть?
У нас всегда
Работа есть!
Туда бежишь,
Сюда бежишь…
Тут корку схватишь,
Там, глядишь,
Вдруг повезёт —
И на скаку
Кусочек стащишь
Сахарку…
Вот и тружусь,
А ты, сверчок,
Сидишь и куришь
Табачок.
— Теперь взгляни
На потолок, —
Заметил сверху
Паучок. —
Я паутину ткал
Всю ночь,
Не отходя
Ни шагу прочь.
Я тку и тку,
А ты, сверчок,
Сидишь и куришь
Табачок.
А вот и вечер,
На порог
Зашел,
И звезды он зажёг.
Сверчок за печку
Пересел
И песню тихую
Запел:
— Чик-чок, я время не терял,
Чик-чок, я песню сочинял.
Какая на небе луна!
Какая в доме тишина!
Ткёт паутину паучок,
И мышь грызёт
Половичок…
Чик-чок, чик-чок,
Чик-чок, чик-чок,
Ложитесь, дети,
На бочок.
