Я жду призыва, ищу ответа,
Немеет небо, земля в молчанье,
За желтой нивой — далёко где-то —
На миг проснулось мое воззванье.
Из отголосков далекой речи,
С ночного неба, с полей дремотных,
Всё мнятся тайны грядущей встречи,
Свиданий ясных, но мимолетных.
Я жду — и трепет объемлет новый,
Всё ярче небо, молчанье глуше…
Ночную тайну разрушит слово…
Помилуй, боже, ночные души!
На миг проснулось за нивой, где-то,
Далеким эхом мое воззванье.
Всё жду призыва, ищу ответа,
Но странно длится земли молчанье…
Нетрудно в мудреца безумца претворить,
Он вдруг начнет о всем разумно говорить:
Премудрость высшая в великом только чине.
Нося его овца, овца в златой овчине,
Когда воздастся честь Златого ей руна,
Тогда в премудрости прославится она.[1]
[1] Эпиграмма («Не трудно в мудреца безумца претворить…») . Впервые — ТП, 1759, май, стр. 310.
Когда воздастся честь Златого ей Руна. Имеется в виду орден Золотого Руна. Этот орден, дававшийся австрийскими императорами (с 1429 г.) и испанскими королями (с 1700 г.), присваивался только членам старинных дворянских родов и обязательно католикам. Вероятно, в эпиграмме Сумарокова идет речь о каком-то после (австрийском или испанском), получившем во время своего пребывания в Петербурге орден Золотого Руна.
Год написания: 1759
