…я — сочинитель,
Человек, называющий все по имени,
Отнимающий аромат у живого цветка.
И вечный бой! Покой нам только снится…
Россия — Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя,
И с ненавистью, и с любовью!..
В книгах — сказки, а в жизни — только проза есть.
Тот, кто поймет, что смысл человеческой жизни заключается в беспокойстве и тревоге, уже перестанет быть обывателем.
Пускай зовут: Забудь, поэт!
Вернись в красивые уюты!
Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой!
Уюта — нет. Покоя — нет.
Для вас века — для нас единый час.
В каждом человеке есть несколько людей, и все они воюют друг с другом, и не всегда достойнейший побеждает. Но часто жизнь сама решает то, что казалось самым нерешаемым.
Всегда хочу смотреть в глаза людские,
И пить вино, и женщин целовать,
И яростью желаний полнить вечер,
Когда жара мешает днем мечтать
И песни петь! И слушать в мире ветер!
Ненависть — чувство благородное. Потому что она вырастает из пепла сгоревшей любви.
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino veritas!» кричат.
Сегодня я гений!
Тогда я исторгала грозы.
Теперь исторгну жгучей всех
У пьяного поэта — слёзы,
У пьяной п………и — смех
Сотри случайные черты — И ты увидишь: мир прекрасен. Познай, где свет, — поймешь, где тьма.
О, я хочу безумно жить:
Всё сущее — увековечить,
Безличное — вочеловечить,
Несбывшееся — воплотить!
Невозможное было возможно. Но возможное — было мечтой.
Сознание того, что чудесное было рядом с нами, приходит слишком поздно.
…гибель не страшна герою, пока безумствует мечта!
Прямая обязанность художника — показывать, а не доказывать.
Смысл жизни заключается в беспокойстве и тревоге.
Бездельники и взбалмошные головы вредны для народного благосостояния.
Жизнь — без начала и конца. Нас всех подстерегает случай.
Только влюбленный имеет право на звание человека.
Только правда, как бы она ни была тяжела, — легка.
Жить стоит только так, чтобы предъявлять безмерные требования к жизни.
О, я хочу безумно жить:
Все сущее увековечить,
Безличное — вочеловечить,
Несбывшееся — воплотить!
Мира восторг беспредельный Сердцу певучему дан.
Ненавидеть интернационализм — не знать и не чуять силы национальной.
Человеческая совесть побуждает человека искать лучшего и помогает ему порой отказываться от старого, уютного, милого, но умирающего и разлагающегося, — в пользу нового, сначала неуютного и немилого, но обещающего новую жизнь.
Актеры, правьте ремесло,
Чтобы от истины ходячей
Всем стало больно и светло!
Заглушить рокотание моря Соловьиная песнь не вольна!
Чем больше чувствуешь связь с родиной, тем реальнее и охотнее представляешь ее себе как живой организм.
И встретившись лицом с прохожим. Ему бы в рожу наплевал, Когда б желания того же В его глазах не прочитал.
Одно только делает человека человеком: знание о социальном неравенстве.
Только о великом стоит думать, только большие задания должен ставить себе писатель: ставить смело, не смущаясь своими личными малыми силами.
В море одна лишь волна — быстротечная.
В небе одна лишь звезда — бесконечная.
В мире одна лишь душа — вечная.
Осталось только пепла груду
Потухшим взглядом наблюдать.
Есть люди, с которыми нужно и можно говорить только о простом и «логическом», — это те, с которыми не ощущается связи мистической. С другими — с которыми все непрестанно чуется сродство на какой бы ни было почве — надо говорить о сложном и «глубинном». Тут-то выяснятся истины мира — через общение глубин.
Ты твердо знаешь: в книгах — сказки, а в жизни — только проза есть.
Лучшая пора жизни – ночью перед сном, когда всё тихо, – читать в постели – тогда иногда чувствуешь, что можно бы стать порядочным человеком.
Работай, работай, работай:
Ты будешь с уродским горбом
За долгой и честной работой,
За долгим и честным трудом.
Вся жизнь, ненужно изжитая,
Пытала, унижала, жгла…
Трудное надо преодолеть. А за ним будет ясный день.
Когда замрут отчаянье и злоба,
Нисходит сон. И крепко спим мы оба
На разных полюсах земли.
Ты обо мне, быть может, грезишь в эти
Часы. Идут часы походкою столетий,
И сны встают в земной дали.
Что, если сердце бурно оборвется?
Всё в мире — кружащийся танец
И встречи трепещущих рук.
Мои мечты — священные чертоги,
Моя любовь — немеющая тень.
Боль проходит понемногу,
Не навек она дана.
Есть конец мятежным стонам.
Злую муку и тревогу
Побеждает тишина.
Я, не спеша, собрал бесстрастно
Воспоминанья и дела;
И стало беспощадно ясно:
Жизнь прошумела и ушла.
Не слушайте нашего смеха, слушайте ту боль, которая за ним.
Мне страшно с Тобой встречаться.
Страшнее Тебя не встречать.
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи ещё хоть четверть века —
Всё будет так. Исхода нет.
Твой взгляд — да будет тверд и ясен.
Сотри случайные черты —
И ты увидишь: мир прекрасен.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Оно садится у окна.
Когда мы любим безотчетно,
Черты нам милого лица,
Все недостатки мимолетны,
Его красотам нет конца.
Ты и сам иногда не поймёшь,
Отчего так бывает порой,
Что собою ты к людям придёшь,
А уйдёшь от людей — не собой.
Я никогда не мечтал о чуде —
И вы успокойтесь — и забудьте про него.
Слушать музыку можно, только закрывая глаза и лицо (превратившись в ухо и нос), т. е. устроив ночное безмолвие и мрак — условия — предмирные. В эти условия ночного небытия начинает втекать и принимать свои формы — становиться космосом — дотоле бесформенный и небывший хаос.
… сила страсти — ничто пред холодом ума!..
Никого. Только ночь и свобода.
Только жутко стоит тишина.
Я не люблю пустого словаря
Любовных слов и жалких выражений:
«Ты мой», «Твоя», «Люблю», «Навеки твой».
Я рабства не люблю.
Книга — великая вещь, пока человек умеет ею пользоваться.
Читать надо не слишком много и, главное, творчески. <…> Ко всякому автору надо относиться внимательно, — и тогда можно выудить жемчужину из моря его слов.
Душа настоящего человека есть самый сложный, самый нежный и самый певучий музыкальный инструмент.
