Протянуты поздние нити минут,
Их все сосчитают и нам отдадут.
«Мы знаем, мы знаем начертанный круг» —
Ты так говорила, мой Ангел, мой Друг.
Судьбой назвала и сказала: «Смотри,
Вот только: от той до последней зари.
Пусть ходит, тревожит, колеблет ночник,
Твой бледный, твой серый, твой жалкий двойник.
Все нити в Одной Отдаленной Руке,
Все воды в одном голубом роднике,
И ты не поднимешь ни края завес,
Скрывающих ужас последних небес».
Я знаю, я помню, ты так мне велишь,
Но ты и сама эти ночи не спишь,
И вместе дрожим мы с тобой по ночам,
И слушаем сказки, и верим часам…
Мы знаем, мы знаем, подруга, поверь:
Отворится поздняя, древняя дверь,
И Ангел Высокий отворит гробы,
И больше не будет соблазна судьбы.
Снова в Минске распускаются каштаны,
Город празднует, встречает пик весны,
И прохожие идут немного пьяны,
От картины ежегодной новизны.
Здравствуй, чудо, здравствуй, радость обновленья,
Пусть печаль, тоска, идут ко всем чертям,
Я предамся волнам сладкого волненья,
Сдамся в плен своим проснувшимся страстям.
В наступление пошла повсюду зелень,
Дамы дерзко поснимали сапоги,
Взгляд бессильно и предательски нацелен
На загадку и приманку их ноги.
Скоро Минск взорвётся залпами цветенья,
Скоро воздух будет словно как нектар,
Жизнь, спасибо за прекрасные мгновенья,
Дав нам жизнь, Господь нам дал бесценный дар!
