Принявший мир, как звонкий дар,
Как злата горсть, я стал богат.
Смотрю: растет, шумит пожар —
Глаза твои горят.
Как стало жутко и светло!
Весь город — яркий сноп огня.
Река — прозрачное стекло,
И только — нет меня…
Я здесь, в углу. Я там, распят.
Я пригвожден к стене — смотри!
Горят глаза твои, горят,
Как черных две зари!
Я буду здесь. Мы все горим:
Весь город мой, река, и я…
Крести крещеньем огневым,
О, милая моя!
Что с нами делает кино!
Мы плачем, искренне смеемся,
Хоть стали взрослыми давно,
Но редко в этом сознаемся.
Героев ценим неспроста:
Так мало рыцарей реальных,
Так много ложно-идеальных,
И сердце есть — душа пуста.
Льем слезы по себе самим,
Нам жаль себя в наивном прошлом,
Таком родном, совсем не пошлом,
Не ест глаза тот сладкий дым.
Но вот закончилось кино,
Встаем, усталые, с дивана.
Ох, сериальная нирвана
Дурманит пуще, чем вино.
Мы рады бы вина не пить,
И не хмелеть, не суесловить,
И белую лелеять совесть.
Но где сейчас ее купить?
Да, мы другие: твердый шаг
Нас удаляет, разделяет,
И те заслуги умаляет,
Что доставались не за так.
Да, локти острые торчат,
Иные цели, мысли, ритмы,
На лезвии опасной бритвы
Мы балансируем подчас.
Как все понятно в том кино,
Все очевидно — разрешимо,
А жизни кадры — быстро мимо
Неумолимо.
Исправимо?
Ведь многоточие любимо
На черно — белом домино.
