Ты прав. Одним воздушным очертаньем
Я так мила.
Весь бархат мой с его живым миганьем —
Лишь два крыла.
Не спрашивай: откуда появилась?
Куда спешу?
Здесь на цветок я легкий опустилась
И вот — дышу.
Надолго ли, без цели, без усилья,
Дышать хочу?
Вот-вот сейчас, сверкнув, раскину крылья
И улечу.
Крутые улицы: то в гору, то с горы,
Изломы скал, изгибы древних бухт,
И треск цикад до утренней зари,
И моря шум, баюкающий слух.
Медведь, заснувший головою в море,
Теперь горой зовётся Аюдаг.
Когда-то здесь столкнулись в давнем споре
Жрец Греции и местный тавров маг.
Здесь Артемиды храм возник на камнях храма
Великой таврской Девы Парфенос.
И местный люд, как и всегда, упрямо
Тащил на гору непосильный воз
Забот своих. Здесь Агамемнон грозный
Принес богине в жертву дочь свою,
И Ифигения, в тоске глотая слёзы,
Чуть брата не предала алтарю.
С реальностью тут сплетены легенды:
«Миледи домик», козни де ла Мотт,
Здесь призрак дамы – гордой «Белой Леди»
На пляже ночью за собой зовёт.
Вершиной острой воткнут прямо в небо
Любимец Пушкина – могучий кипарис.
Да, кто тут из великих только не был:
И Ришелье, и Чехов, и Борис.
Не царь, конечно, — тот, кто его образ
На сцене создал, кто басов кумир.
Создатель здесь, наверно, сделал пробу,
Как в идеале выглядел бы мир.
