Последняя туча рассеянной бури!
Одна ты несешься по ясной лазури,
Одна ты наводишь унылую тень,
Одна ты печалишь ликующий день.
Ты небо недавно кругом облегала,
И молния грозно тебя обвивала;
И ты издавала таинственный гром
И алчную землю поила дождем.
Довольно, сокройся! Пора миновалась,
Земля освежилась, и буря промчалась,
И ветер, лаская листочки древес,
Тебя с успокоенных гонит небес.
Лающее и безликое.
Со следующей ступеньки слетает сор.
На этой куча друзей.
Что-то царапнуло ухо, рифма остановилась
на слове «вор».
Мораль для трусов и маленьких эгоистов.
Аморальна только медлительность умирания.
В краю — заперто и запреты.
Одет во что-то голубое,
перебирая страницы Ветхого Завета,
скручиваю из них папиросы.
Странно и смешно, смешно и странно всё это.
Мысли перекручены и исчезают в полумгле
жёлтого. Бездомных больше нет, есть одинокие.
Такая вот хрень, Реня.
Этот год — лающий и безликий.
Я застрял в коридоре: хмельной и
вздрагивающий от собственного дыхания.
Нынче планеты идут попятно.
Мы вспоминаем о наших не встречах.
Наверху — кувшин с водой.
Внизу — посох Моше.
И смерть кажется не такой трагичной,
ведь шампанского навалом,
но ничего не услышишь из пасти,
окромя лая.
